В российские кинотеатры возвращаются чуткие вампиры — с 22 февраля стартует прокат уже классического фильма Джима Джармуша «Выживут только любовники». Уставшие от жизни бессмертные герои в исполнении Тильды Суинтон и Тома Хиддлстона все также путешествуют по знакомым улочкам марокканского Танжера и американского Детройта в поисках лекарства от меланхолии. Вспоминаем, за что зритель (и критики) полюбили фильм десятилетие назад.
Талантливые режиссеры нередко совершают заходы на территорию вампирского мифа, а некоторые, например, Нил Джордан, делали это аж два раза. Из этого иногда получались коммерчески успешные проекты («Интервью с вампиром» того же Джордана, «Дракула» Фрэнсиса Форда Копполы), а иногда результат представлял интерес только для любителей артхауса («Надя» Майкла Алмерейды, «Зависимость» Абеля Феррары). То, что вампирами заинтересовался Джим Джармуш, многих заранее настроило на скептический лад. Впрочем, все сомнения оказались напрасными – Джармуш выдал еще одну часть хорошего фильма, который он снимает всю жизнь, прикрывшись на этот раз красивой сказкой о племени клыкастых бессмертных.
Адам (Хиддлстон) и Ева (Суинтон), двое влюбленных аристократичных вампиров, живут за тысячи километров друг от друга (он – в вымершем Детройте, она – в сонном Танжере). Он одет в черное, всегда в образе готического рокера, играет андеграундный психоделик-рок и прячется от поклонников, она – вечно в белом, светловолосая и светлоглазая, обожает читать. Они, как персонаж Хармса, навидались видов, общались с Шубертом и Байроном, теперь же чувствуют тоску и апатию. Однажды они договариваются встретиться, просто приснившись друг другу. «Выживут только любовники» чаруют своей атмосферой вечной ночи, характерной для всего творчества Джармуша, и музыкой группы SQURL, которую режиссер собрал с близкими друзьями. Знакомых с фильмами режиссера не должно удивлять обилие культурных референций, отдающее пижонством – Адам ходит за кровью во врачебном халате с табличкой «Доктор Фаустус», а Ева бронирует билет под фамилией Фибоначчи, с числом которого зрителей познакомил фон Триер, а затем назовется Дейзи Бьюкенен, героиней из «Великого Гэтсби». Также Джармуш покажет дом, где родился Джек Уайт и кучу портретов разных хороших людей (от Эдгара По до Игги Попа) в логове Адама в Детройте.
Кроме формы фильм крайне притягателен своей основной мыслью. Если в «Таинственном поезде», «Ночи на земле» и «Мертвеце» герои Джармуша пытались общаться, чаще всего безуспешно, то в «…Любовниках» коммуникация фактически невозможна и доступна лишь сверхлюдям с необычными аппетитами. Мир людей несовершенен, но есть те ценители прекрасного, кто сможет это исправить, если нужно, с помощью насилия — об этом Джармуш говорил в «Пределе контроля». Герои его последней картины не хотят ничего изменять и всячески брезгуют такими понятиями, как успех и слава. Их друг Марлоу (Джон Хёрт) не хочет доказывать всему миру, что «Ромео и Джульетту» написал он, а не наглый выскочка Шекспир, а Адам не желает обсуждать, что именно он подарил Шуберту ададжио для струнного квартета. Они находятся вне и над земным миром, отсюда и перчатки на руках, и нежелание припадать к яремной вене на шее у «зомби» (так они презрительно называют людей) — кровь они предпочитают доставать через проверенные источники.
Впрочем, в мире еще есть место для красивых рукотворных вещей, которые они ценят больше всего. И потом, они любят друг друга, и это, пожалуй, единственное, что роднит их с этими самыми зомби. Но и мир вампиров несовершенен – в какой-то момент в гости к Адаму заваливается младшая сестра Евы, Ава (Миа Васиковска), которая все еще предпочитает питаться «дедовским способом».
Фильм начинается с крупного плана крутящейся «семидюймовки». Это одновременно идеальный пролог и метафора всей картины; чтобы прочувствовать весь её медленный, тягучий ритм, надо очутиться на черной виниловой поверхности пластинки и поддаться её гипнотическому движению. Эта музыка будет вечной, и в ней будет хоть какой-то смысл, пока под рукой будет во всех смыслах свежая кровь.
«Выживут только любовники» в прокате с 22 февраля.
