Автор: poster

На киноэкраны выходит документальный альманах об ученых и глобальных экологических проблемах «День открытых дверей», подготовленный участниками проекта «Лаборатория научного кино 2.0» совместно со Сколтехом и химическим факультетом МГУ имени М. В. Ломоносова. В него вошли семь историй о российских ученых, снятых в разных форматах и жанрах, но объединенных темой экологии. Всероссийская премьера пройдет более чем на 70 площадках по всей России. Стартовали показы киноальманаха 8 февраля, в День российской науки, в московском кинотеатре «Иллюзион». Рассказываем подробнее о том, чем интересен проект, и как в одном научно-популярном фильме вместе оказались Сергей Эйзенштейн, Вернер Херцог и Уэс Андерсон.

PHOENIX (реж. Ксения Казазаева)
драма / 5.30 мин. / Сколтех

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла Phoenix)
Героиня этого фильма — перовскитная батарейка. Режиссёр, словно фея с помощью волшебной палочки, наделила ее душой, мыслями и чувствами. Поэтому зритель с самой первой секунды её появления на экране относится к ней, как к полноценному организму. Звуковой эффект, которым сопровождается речь батарейки, дополняет образ живого существа – мы будто слышим не то стук сердца батарейки, не то её механическое дыхание. Когда батарейка погибает, становится тоскливо и грустно, но в самом названии заложена надежда на возрождение. Мы вместе с учеными искренне радуемся появлению анимированного феникса, символизирующего душу батарейки. Ученые берегут батарейку, как маленького ребёнка – кажется, у научных сотрудниц вот-вот разорвется сердце, когда они рассказывают о безвозвратно потерянных «фениксах». Этот небольшой, но драматичный фильм, открывающий альманах наполнен идеями о самоотверженности, веры в других и в себя.

«СИТУАЦИЯ: БОРЩЕВИК!» (реж. Ольга Домовцева)
комедия / 14 мин. / МГУ, Сколтех

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла "Ситуация: борщевик!")
Ольга Домовцева снимала свой фильм в стиле знаменитого режиссера и философа Уэса Андерсона. Симметрия и работа с цветом делает этот фильм уникальным с точки зрения формы. «Ситуация: борщевик!» посвящен не только вредоносному растению, но и межличностному конфликту ученых МГУ и активистов «Антиборщевика». Конфликт обладает не столько научной основой, сколько столкновением жизненных принципов – ученые хотели бы, чтобы активисты на благо дела поделились с ними материалом, а основатель движения Мария Попова считает, что ученым безразлична природа, и борщевик нужно просто выкорчевывать, оставлять разлагаться и удобрять почву.

«ВРЕМЯ ЕЩЁ ЕСТЬ» (реж. Полина Свеженцева)
драма / 8 мин. / МГУ

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла "Время еще есть")
Научное исследование, которое легло в основу фильма, направлено не на улучшение чьих-то жизней, а на спасение! Калмыкия и Астраханская область – территория самой большой антропогенной пустыни в Европе. Химики и почвоведы МГУ объединились, чтобы создать биоразлагаемый полимер, который помог бы почве стать более плодородной. Но главная проблема состоит в том, что люди этих земель не хотят покидать свою родину, и их можно понять.

Но как бы жестоко это ни было, фильм о том, что спасение утопающих в песках – дело рук самих утопающих. Финал фильма пробивает на слезу – Батор, всю жизнь не желавший ничего, кроме как заботится о своем табуне, рано или поздно будет вынужден жить вдали от родной Калмыкии из-за беспощадной эрозии… Всего за восемь минут тема единения человека и природы раскрыта абсолютно, и здесь чувствуется влияние Вернера Херцога – одного из любимых режиссёров Полины Свеженцевой.

«СУПЕРМУХА» (реж. Артур Сухонин)
фильм-катастрофа / 10 мин. / Сколтех

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла "Супермуха")
Любопытно, что в фильме о постапокалипсисе мы видим кадры, похожие на работу Эйзенштейна. В четвертом фильме альманаха ученые решают одновременно две проблемы: недостаток белка в рационе человека и нехватка корма для животноводческих ферм. Они изучают как традиционные виды пищи можно заменить на те, что большей частью состоят из белка личинок Hermetia illucens. Фильм о потенциальном недалеком будущем, как его характеризует сам режиссер, не может не волновать каждого – зритель отвечает внутри себя на вопрос в конце фильма: «…готов ли к новой пище сам человек?».

Это заставляет задуматься о том, готовы ли мы побороть свою брезгливость в экстремальной ситуации. В первом эпизоде фильма Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин»» есть знаменитый кадр, где морские офицеры разглядывают тушу животного, внутри которой уже поселились черви. В «Супермухе» можно увидеть ту же тему – люди и черви – только с другой стороны. Это почти что черный юмор, но сравнив две картины можно заметить как сильно изменилось мировосприятие буквально за сто лет: тогда люди посчитали оскорбительным, что им предлагают червивое мясо на обед, а сейчас ученые всерьез говорят о том, что личинки могут стать основным белковым продуктом в рационе.

«НЕ СМОТРИ НА НЕФТЬ» (реж. Денис Данилов)
драма / 11 мин. / Сколтех

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла "Не смотри на нефть")
Фильм Дениса Данилова об исследовании синтеза водорода затрагивает одну из важнейших тем для современной экологии – избыточное использование нефти как топлива. Его последствие (выделение парниковых газов в атмосферу) приводит к разного рода природным катаклизмам. Ученые Сколтеха предложили использовать водород как альтернативный источник энергии. Вероятно, этот фильм можно отнести к чисто научным, поскольку информация подана таким образом, что досконально разобраться в ней могут только специалисты, но никак не широкая аудитория.

Небезынтересно работают лейтмотивы: звуковой эффект, похожий на дыхание, и кадры с прибором, в котором происходит микровзрыв, поскольку под таким ракурсом он напоминает уробороса – змею, кусающую себя за хвост – символ вечности и цикличности. Но все же редкий зритель найдет для себя в этом фильме нечто близкое, поэтому на широкую аудиторию, свойственную научно-популярному кино, не стоит рассчитывать.

«ПРОЕКТ {CARONDURA}» (реж. Константин Землянский)
драма, детектив / 9 мин. / Сколтех

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла "Проект {carondura}")
А как же детективный жанр? Так ведь именно в нем был снят ироничный «Проект {carondura}». Аспирантка и младший инженер-исследователь Сколтеха изучают склеротинию – грибок, поражающий морковь. Режиссер наблюдает за расследованием ученых, которые проверяют каждый овощ на наличие склеротинии, чтобы, во-первых, обнаружить штаммы самой склеротинии, а во-вторых, найти штаммы-индофитры, которые живут в каждой морковке и могут бороться с грибком.

Но это лишь одна половина фильма. Другая посвящена повседневному существованию ученого. Как преступник иногда делится со следователем болью, которая толкнула его на тот или иной поступок, так и ученые рассказали режиссеру о своих трудовых буднях. Оказывается, быть исследователем – подчас очень монотонно! «Проект {carondura}» не только об исследовании белесых бактерий, но и о преданности профессии, целеустремленности и желании заниматься скучной рутиной ради результата для других людей.

«ГОРОД ЗАСЫПАЕТ…» (реж. Александра Шишова)
комедия / 12 мин. / МГУ

фото: Кадр из фильма "День открытых дверей" (новелла "Город засыпает")
Уже в название заложен каламбур – с одной стороны, оно похоже на начало игры «Мафия», а с другой, сразу после начала фильма, мы понимаем, что речь идет о том, что рисовой шелухи становится столько, что ею можно засыпать целый город. Такая гипербола прекрасно обосновывает состояние главного героя – Романа Новоторцева, который после всех мучений смог предложить безопасный способ переработки шелухи. Этот фильм, как и предыдущий, раскрывает бытовую составляющую жизни химиков-исследователей. А кроме того, Александра Шишова – единственный режиссер, который использует в своем повествовании разные модальности (реальность, сновидение, воображаемое, воспоминание). На жизнь Романа в реальном мире влияет сон, где он встречает самого Менделеева. «Город засыпает…» о том, что если цель глубоко поселилась в подсознании человека, то он не может не найти пути для ее достижения.

Фильмы «Дня открытых дверей» о Людях, об их любви к науке и о желании поделиться своими знаниями и быть полезными человечеству. Альманах – это не сухой отчет о работе, проделанной в МГУ и Сколтехе, но живые истории. И они ежедневно происходят с людьми, которых мы, возможно, встречаем на улицах и не подозреваем, какое чудо способен творить в мире науки каждый из них. Камерный альманах позволяет увидеть верхушку большого айсберга под названием «труд ученого».

«День открытых дверей» в кинотеатрах с 8 февраля.

Источник

С 15 февраля в прокате «Одна жизнь» — биографическая драма об англичанине Николасе Уинтоне, вывезшем из Чехословакии 669 детей накануне начала Второй мировой войны. Несколько десятилетий его история оставалась неизвестной общественности: СМИ обходили Уинтона стороной, да и сам он не хотел публичности. На то у героя были причины — и режиссер Джеймс Хоуз («Челленджер» и «Медленные лошади») очень тонко, почти без свойственной жанру патетики раскрывает маленькую трагедию «британского Шиндлера». А сэр Энтони Хопкинс блестяще (как умеет только он) воплощает на экране обратную сторону подвига: совершая великое добро, нужно быть готовым заплатить соразмерную цену.

В 1987 году в Великобритании всё шло наперекосяк: национальная экономика летела в тартарары вслед за индексом Доу Джонса (это явление назовут «Черным понедельником»), оптимизационная политика Маргарет Тэтчер становилась всё менее популярной в обществе. Как будто этого мало, остров накрыл «Великий шторм», обесточивший тысячи домов и нанесший стране ущерб на пару миллиардов фунтов стерлингов. Все боялись СПИДа и мигрантов, готовились к мрачной годовщине с начала Второй мировой войны и пожинали плоды парламентских выборов. Обстановка, мягко говоря, не самая радужная — даже депрессивная. Настроения людей бодрый пенсионер Николас Уинтон (Хопкинс) — некогда биржевой брокер, а теперь благотворитель, помогающий дому престарелых, — ощущает буквально на себе. В баночке для пожертвований он находит пуговицу: кто-то решил поиздеваться, продемонстрировав отношение ко всем этим иждивенцам, которых общество вынуждено тащить на своем горбу.

Помогать другим легко, если дома всё в порядке. Мистер Уинтон нужды не испытывает: у него и уютный частный коттедж с бассейном, и пышущая энергией жена Грета (Лена Олин). Вдобавок он скоро станет дедушкой, поэтому супруга требует немедленно освободить домашнее пространство от всякого барахла. Чтобы беременной дочери не приходилось вечно натыкаться на кипы бумаг, старых книг и коробок, оставленных папой из соображений, что в хозяйстве всё сгодится. Залежи документов — не от зачатков «синдрома Плюшкина». Просто мистер Уинтон привык, что у документов не может быть срока давности: за каждым листом пожелтевшей бумаги кроется человеческая судьба. С конца 1930-х в его столе лежит портфель, а в портфеле — увесистый альбом с фотографиями детей-беженцев, которых мужчина вывозил из Чехословакии в Англию, спасая от надвигающейся нацистской угрозы. Эта операция впоследствии стала известна как «Чешский Киндертранспорт»: благодаря Уинтону подальше от войны переправили 669 еврейских детей. В готовящемся к броску Рейхе их ждали бы лагеря смерти.

События «Одной жизни» происходят в двух временных плоскостях. В современности Уинтон-Хопкинс старается пристроить документы Киндертранспорта, чтобы они не канули в Лету. Однако газетчики смотрят на эпопею с детьми-беженцами скептически: публиковать такое в разгар миграционного кризиса никто не хочет из-за имиджевых рисков. Параллель вырисовывается жуткая: когда-то Уинтона разворачивали в редакциях британских медиа — теперь у его кинобиографии проблемы в национальном прокате на фоне обострения на Ближнем Востоке. Очевидно, режиссер Джеймс Хоуз обращается тут не к истории, а актуальным событиям: вежливо отклоняемые предложения Уинтона обнародовать документы уместно воспринимать через призму современной мигрантофобии. Единственные, кто всё-таки обращают внимание на потенциальную сенсацию — продюсеры передачи «Это жизнь!» (прямо говорят: «Это глупое шоу»). Ухватившись за красивую тему, они приглашают Уинтона в эфир и делают ему сюрприз: сажают пенсионера в зал, полный спасенных им людей. История реальная: благодаря огласке в прайм-тайме Би-Би-Си имя «британского Шиндлера» наконец-то стало известно миру, и он смог наладить контакты с теми, кого когда-то спас. Тем самым немного подлечив искалеченную душу.

Остановившись лишь на этом сюжете, «Одна жизнь» рисковала остаться пресным байопиком о хорошем человеке, наконец-то обретшим положенное признание. Однако создатели фильма копают глубже — и спешат раскрыть личность своего героя с другой стороны. В 1938 году молодой Уинтон (Джонни Флинн) приезжает в Прагу, наводненную беженцами из Судетской области. Десятки тысяч людей — антифашисты, евреи, просто «нежелательные» — пытались укрыться от нацистов в Чехословакии, вовсе не готовой принимать такое количество голодных ртов. Нужно срочно вывезти в Англию хотя бы детей — и Уинтон, при содействии команды волонтеров и деятельной принципиальной мамы (Хелена Бонем Картер крадет каждую сцену), запускает масштабную операцию спасения. Сбор денег, оформление виз, поиск опекунов и доставка детей поездом через территорию Рейха (что тоже риск, но других вариантов нет) — всё это ложится на его плечи. Уинтона сразу предупреждают: спасти всех физически невозможно, — но в раже работы он старается об этом не задумываться вплоть до 1 сентября 1939 года, когда война оборвет последние связи с Прагой.

Очередной поезд, так и не достигший перрона лондонского вокзала, — та самая трагедия, переломившая Уинтона. Энтони Хопкинс — пожалуй, единственный из ныне действующих артистов «старой школы», кто мог бы сыграть такую роль интеллигентно: без заламывания рук и великой скорби в движении мимических мышц. Многолетний «синдром спасателя» проявляется не в лобовых репликах героя о ценности жизни, а в молчаливом решении… спустить воду из бассейна. Старик любит купаться и кататься на лыжах, но не может себе этого больше позволить. Потому что дети, забытые Киндертранспортом, наверняка тоже любили воду и лыжи… Проклятие подвига, очень точно переданное (но, увы, не получившее должной осмысленности) фразой из «Списка Шиндлера»: «Я бы мог спасти больше» — оказывается для фильма Хоуза важнейшим ключиком к пониманию природы героизма, за который, так уж устроен мир и человек в нем, тоже придется платить.

Ввязавшись в эту историю десятилетия назад, предпочтя отпуску в Швейцарии лагерь беженцев под холодным чешским небом, Уинтон обрек себя ежедневно мысленно возвращаться на платформу и вглядываться вдаль. Может, хотя бы сегодня скорый из Праги всё-таки прибудет? В «Одной жизни» скрывается удивительная идея, которой другие фильмы о Холокосте часто не уделяют пристального внимания: катастрофа постигла не только тех, кто умирал, но и тех, кто спасал. Это игра с заранее известным проигрышем, потому что на сотню вывезенных приходится тысячи оставленных — и они будут являться тебе во снах. Но это ни в коем случае не повод отказывать в помощи, даже если она кажется ничтожной в масштабах кромешного ужаса. В конце концов, пожертвованная то ли по ошибке, то ли от злобы пуговица тоже может оказаться очень ценной, если знать, как её правильно применить.

«Одна жизнь» в кинотеатрах с 15 февраля.

Источник

Приближается «Оскар», где «Маэстро», вторая режиссерская работа артиста Брэдли Купер, представлена в семи номинациях. Премьера фильма состоялась на Венецианском кинофестивале, а вложились в него Netflix и группа продюсеров, среди которых — Мартин Скорсезе и Стивен Спилберг. Тема вновь музыкальная: после картины «Звезда родилась» Купер взялся за биографию американского дирижера, композитора и пианиста Леонарда Бернстайна, которого сам и сыграл. Собственно, «Маэстро» претендует на «Оскаре» — помимо главной номинации — на призы в категориях «Лучшая мужская роль» (Купер), «Лучшая женская роль» (Кэри Маллиган), «Лучший оригинальный сценарий» (Купер и Джош Сингер), а также — за грим и прически, звук и операторскую работу. Примечательно, что в списке нет режиссерской номинации: фильм и впрямь, несмотря на безупречный видеоряд и страстное размахивание палочкой, которому актер Купер учился долго и упорно, выглядит невнятным.

Молодой и безусловно талантливый, но пока не снискавший популярности музыкант Леонард Бернстайн однажды утром получает судьбоносный для будущей карьеры звонок. Нью-Йоркский филармонический оркестр просит подменить на вечернем концерте заболевшего дирижера Бруно Вальтера — вот так сходу, без репетиций и подготовки. Бернстайн соглашается не раздумывая — и его ждет триумф. Впрочем, навалившаяся слава тут же накладывает некоторые обязательства: до времени свободы и толерантности (хотя бы условной) еще далеко, и публичному человеку, хочет он того или нет, приходится тщательно выстраивать официальную биографию. И если менять фамилию на более нейтральную, несмотря на советы коллег, Леонард всё же отказывается, то над личной жизнью, до этой поры весьма свободной и не всегда консервативно угодной, всё-таки задумывается. На одной из вечеринок он знакомится с начинающей бродвейской актрисой — выросшей в Чили костариканкой Фелицией Монтеалегре (Кэри Маллиган). Они поженятся, родят троих детей — старшую дочь в детском возрасте сыграла дочь Купера и Ирины Шейк, Лея, а во взрослом Майя Хоук — и проживут бок о бок не один десяток лет, счастливых и одновременного мучительных для обоих.

Творческой биографии Бернстайна в фильме уделено преступно мало внимания: она показана фрагментарно, и за за мощным дебютом последуют эпизоды, очень поверхностно дающие представление о деятельности героя. Дескать, и так все знают, кем он был, — ну, или же «Википедия» в помощь. Разве что ближе к финалу возникает своего рода кульминационная сцена выступления в соборе, ради которой Купер и разучивал дирижерскую технику своего персонажа. По сути, по такому же принципу построен недавний фильм «Присцилла: Элвис и я», посвященный супругам Пресли: выступления остаются за кадром, уступая место бытовой, семейной драме. Однако «Маэстро» будто бы проваливает и её, сдерживаясь в словах и эмоциях. Добившись гримом портретного сходства с Бернстайном, Купер будто бы на этом и остановился (чуть не нарвавшись на «отмену» по обвинению в антисемитизме: общественность возмутил искусственный нос). То же касается их дуэта с Маллиган: никакой химии между актерами не возникает, и это сложно оправдать отношениями прототипов.

Приемы, вроде разграничения прошлого и настоящего за счет перехода изображения от монохрома к цвету, выглядят искусственными. Звучащая за кадром музыка в исполнении маэстро многое маскирует — и в то же время некстати заглушает человеческую драму, которую стремятся рассказать авторы. Историю о (не)любви и (не)свободе, тем более — жертвенности, которая сначала кажется Фелиции простым делом, а потом превращается в тяжкую, невыносимую ношу. Больше не отвлечешься на уже повзрослевших детей, нет надобности строить карьеру — всё идет по накатанной. В какой-то момент это заставляет и её, и Леонарда больше прислушиваться к себе — и предъявлять друг другу зудящие годами претензии. Открытый брак становится клеткой для обоих: она, на словах понимающая и принимающая, не может видеть, как любимый мужчина на её глазах, без стеснения, флиртует с другими, он — мучается угрызениями совести, несмотря на все то же обоюдное согласие. Главное — оба страдают, что живут не свои жизни. Жаль, что Купер и Маллиган играют всю эту палитру с какой-то неожиданной, учитывая их опыт и талант, неловкостью и зажатостью. Оттого всё действо, по ритму вроде весьма энергичное (под стать музыкальной технике Бернстайна), невыносимо и предсказуемо тянется и тянется. Подобно отношениях героев — полным недосказанности, а то и откровенной лжи, непонятным как самой паре, так и зрителям. И так — до трагического (но только для нее) финала. Он же, освободившись, продолжит жить и творить, а любая мораль — в глазах смотрящего.

Источник

Уже в российском прокате можно узнать «Рецепт любви». Терапевтичный (и аппетитный) фильм Чан Ань Хунга с некогда парой Жюльет Бинош и Бенуа Мажимеля в роли союза, скрепленного кухней, получил приз Каннского кинофестиваля за режиссуру и теперь готов покорять сердца всех, кто хотя бы единожды в этой жизни испытывал удовольствие от еды, любви и лета.

Конец XIX века. Жизнь гурмана и гастронома Додена Буффана (Бенуа Мажимель) прекрасно рутинна: каждый день вот уже 20 лет он готовит разнообразные блюда вместе с кухаркой Эжени (Жюльет Бинош) — для приятелей и элиты. Тандем, в котором оба понимают друг друга с полущепотки: между «Наполеоном» французской кухни и женщиной, которая воплощает его рецепты с неземным мастерством, насыщенные профессиональные и романтические отношения. Правда, Эжени неоднократно отвечала отказом на просьбу Додена стать его женой.

Узы брака для свободолюбивой кухарки — загадочная формальность: ведь их с Доденом связывают работа, постель, разговоры по душам, трепетные отношения, наконец, — к продуктам, блюдам и друг другу. Для «Рецепта любви» Чан Ань Хунга — французского режиссера вьетнамского происхождения — коллизия со свадьбой тоже играет роль, скорее, приправы. Добротные 130 минут здесь обсуждают историю, теорию и философию кулинарии, параллельно шинкуя овощи и грибы, фаршируя птицу или нарезая морских гадов, подливая масла в огонь или вспрыскивая молоком приготовляемое блюдо.

Каннского лауреата можно было счесть фуд-порно, если бы столь «аппетитным» (простите) в кадре не представали и интерьеры, окрашенные золотистыми лучами, и мизансцены, уподобленные живописным полотнам, и отношения персонажей, вечно витающих в мыслях и изъясняющихся увлекательными микро-лекциями обо всем на свете. От роли Жоржа Огюста Эскофье в истории французской кухни до механизма употребления пищи, от достоинств народного блюда потофё до критического обзора на перегруженный яствами обед с четырьмя переменами кушаний.

Кухонный парадиз фильма, вдохновленный романом Марселя Руффа «Жизнь и страсть Додена-Буффана» (1920), также практически не ограничивает зрителей в выборе тем. Разговоры Додена с коллегами-гурманами позволяют сфокусироваться на историческом флере кулинарии, изменчивой и долгоиграющей одновременно (гастрономической глыбе Эскофье прочат пережить немало королей). Их отношения с Эжени, хоть и существуют в патриархальной декорации, полны размышлений о достоинстве и равенстве: мужчин и женщин, теоретиков и практиков, тех, чье имя гремит на всю страну, и тех, кто остается за кадром. Дары природы, попадающие на кухню, приносят с собой ароматы разных практик и культур, к которым наступающий XX век с его индустриализацией и глобальными процессами будет не слишком благосклонен. Ну и девушки-помощницы — Виолетта (Галатея Беллуджи) и юный талант Полин (Бонни Шанье-Равуар) — с первых минут закладывают обертон преемственности, долгой жизни ремесла и идеи, если их есть, кому передать.

Тема человека в потоке времени стабильно занимала Ань Хунга, достигнув апогея в фильме со скромным названием «Вечность». И если тогда у режиссера «Аромата зеленой папайи» с «Норвежским лесом» вышла массивная, избыточная мелодрама, то в «Рецепте любви» он добивается куда более деликатного баланса. С уютной атмосферой влогерского формата мугбанга, набирающего популярность на фоне множащейся разрозненности людей в пространстве и (порой) невозможности преломить пищу с самыми близкими. С неторопливым, даже деловитым повествованием, характерным скорее для рутинного аниме-жанра «повседневность», чем для ретивых и ярких кулинарных шоу. И, главное, без лишнего надрыва — за что, возможно, стоит благодарить сатирический роман Руффа, заимствованный для фильма примерно на четверть (есть еще экранизация 1972 года).

Для красоты словца можно даже сказать, что вывеска «Рецепт любви» в кой-то веки не кликбейт, а уместный, хоть и чуть замыленный образ. В конце концов, описывать столовые приборы и ингредиенты — неординарная задача, как и передать коммуникативные свойства пищи: от связи эпох до проявлений заботы и выражения себя. Одна из самых пронзительных сцен фильма — первый за 20 лет ужин, который Доден собственноручно готовит для захворавшей Эжени. В этом жесте — как и общем течение истории — нет нарциссизма или тоски по прекрасной (на дворе буквально La Belle Époque) эпохе, которая вот-вот омрачится делом Дрейфуса и Первой мировой. Скорее — атмосферный трюизм в духе «Короля льва» с его «циклом жизни». Всегда будет рот, который с благодарностью принимает еду. Руки, которые её с заботой приготовили. И сама пища, несущая не только насыщение, но и эмоциональный заряд, а может — и культурный, исторический экскурс. Есть — тема.

«Рецепт любви» в российских кинотеатраха с 14 февраля.

Источник

В российских онлайн-кинотеатрах «Стальная хватка» — ретро-драма о рестлинге и известной борцовской династии, которую жизнь потрепала так, что не каждый сценарист придумает. Режиссер фильма Шон Дуркин в 2011-м стал открытием фестиваля Sundance с инди-драмой «Марта, Марси Мэй, Марлен», а через почти десять лет развил авторский почерк в готической трагедии «Гнездо» с Джудом Лоу. Как режиссеру удалось превратить невероятную реальную историю практически в библейскую притчу, рассказывает Алексей Филиппов.

1983 год. Трое братьев фон Эрихов, 312 килограмм техасской маскулинности, выходят на поединок с «Потрясающими вольными птицами» — командой рестлеров, чей суммарный вес 335 килограмм. Победа укрепит славу фамилии, которую, согласно фанатским преданиям, преследует проклятье, но настоящие испытания еще впереди. В роковом 1984-м фон Эрихи, именно в этом бою анонсированные как коллективная груда мяса, узнают, что такое настоящий фатум.

О семейном проклятии Кевин (Зак Эфрон) рассказывает будущей супруге Пэм (Лили Джеймс) почти с порога — еще до того, как невзгоды достигнут античных значений. Напористая незнакомка, говоря по-техасски, взяла добродушного увальня в оборот уже на первой встрече. Робкий — особенно для восходящей звезды театрализованных боев, — он и на ринге и вне напоминает большого ребенка, который просто делает, что ему говорят. Большую часть жизни им руководил отец, прославившийся в рестлинге под именем Фриц фон Эрих (Холт Маккэллани) и муштровавший в строгости четверых сыновей. Затем появилась Пэм, потихоньку отводившая юношу от радиоактивной идеологии успеха. «Надо быть лучше всех, сильнее всех, жестче всех — и ты всё получишь», — твердил Фриц, попутно сообщая сыновьям за завтраком, кого он сегодня любит больше, а кто пока занимает последнее место.

Жизнь — борьба. Борьба — это шоу. Жизнь семьи фон Эрих — трагический цирк, который до поры до времени прикидывается сельской утопией, обманчиво безобидной фреской времен Ветхого завета. Рассказывая историю одной из самых известных династий в американском рестлинге, режиссер Шон Дуркин решительно заявляет эпический масштаб повествования. Черно-белый, в духе «Бешеного быка» (1980), пролог, где Фриц использует фирменный прием «железный коготь» (в дубляже — «стальная хватка») и отрабатывает на ринге роль «плохого парня» (так называемого хила). Все заигрывания с нацистской символикой, которые в реальности дополняли зловещий сценический образ фон Эриха, вымараны: достаточно того, что он придерживался безжалостной (в чем-то, быть может, фашистской) идеологии успеха, пускай и рожденной на стыке американской мечты с католическим рвением. Впрочем, в его семье рестлинг приравнен к религии — так за кадром вспоминает голос Эфрона. И для Фрица, кажется, несчастья детей подобны жертве Иова: необходимый жест лояльности той воле, что, как он считает, вращает мир.

Его старший сын погиб в возрасте семи лет, не успев даже ступить на ринг. Остальные — Кевин, Дэвид (Харрис Дикинсон), Керри (Джереми Аллен Уайт) и Майк (Стэнли Саймонс) — ощутят на себе «проклятие фон Эрихов» позже и в полной мере. Впрочем, спойлер, без смертей не обойдется. На контрасте с несгибаемой верой Фрица все домочадцы послушно уступают его доктрине: и супруга Дорис (Мора Тирни), забросившая увлечение живописью и выносившая пятерых мальчиков (на самом деле даже шестерых, Дуркин убрал одного за скобки), и младший Майкл, мечтавший о карьере музыканта, а не артистичного костолома. Все они чем-то пожертвовали ради отцовской мечты о чемпионском поясе в тяжелом весе — и именно атмосфера замкнутой коммуны, тема семьи как секты интересует режиссера «Марты, Марси Мэй, Марлен» и «Гнезда», кажется, больше всего.

Потому «Стальная хватка» может сломать об колено столько ложных, стереотипных ожиданий — к радости или разочарованию зрителей. Сколько бы тревожных сигналов ни звучало в пасторальном начале фильма, сколько бы библейской многозначительности ни уравновешивало техасский шик, кажется, от Дуркина, кажется, ждали в лучшем случае «Рестлера» или «Блеск» — историю преодоления, трагикомедию нравов на фоне эпохи. В его изложении житие Эрихов — пускай в кадре и упоминается бойкот московской Олимпиады, где Керри должен был участвовать в метании диска, — сюжет возможный хоть сегодня, хоть тысячу лет назад. Это вечная попытка юности вывернуться из стальной хватки старшего поколения, детей — заслужить родительское тепло, мужчин — заявить права на эмоции не через шоу, травму или внезапную агрессию.

Пока Молли стоически, не переча супругу, оплакивает «своих мальчиков», именно увалень Кевин, вечно задвигаемый отцом и народной молвой на второй план, находит лазейку в отцовском захвате. Понимает не столько цену рестлинга как опасного и рискованного шоу (поединки обставлены без совсем уж площадного куража), сколько ценность человека, а не его мечты или образа. Дуркин в течение двух часов показывает многовековую эволюцию общественного сознания, гуманистический поворот от идеи к личности, переход от иконостаса с семейным фото — к чутким объятиям.

На уровне непроговоренной мужской тактильности «Стальная хватка» неожиданно рифмуется с российским «Крецулом», где ослепший молдавский дзюдоист находит опору в язвительном, но отчасти жертвенном друге. Даже повествовательная прерывистость фильма Александры Лихачевой схожа с монтажом памяти у Дуркина в «Марте, Марси Мэй, Марлен», но здесь он выбирает и другую манеру, и иной сорт катарсиса. Важное отличие в том, что Олег Крецул в итоге завоевал золотые медали, а для фон Эрихов победой является не пояс, а освобождение души.

Отсюда растут ноги аж двухэтажного финального пафоса: на метафизическом уровне, с загробным лугом и «лодкой Харона», и психологическом — с мужскими слезами и «детскими истинами». Как и ведущие артисты (особенно старательный Эфрон), режиссер делает ставку на массу — и этим избытком святой простоты способен как разбить сердечко, так и раздражить терренсмаликовской интонацией проповедника, который из любых букв в итоге складывает слово «вечность». Впрочем, за тех, кто в итоге не остался в техасской (или любой другой) траве, можно только порадоваться.

«Стальная хватка» в кинотеатрах с 11 января.

Источник